12109dc1     

Витковский Евгений - Земля Святого Витта



Евгений Витковский
Земля святого Витта
РОМАН
1
Есть народ киммерийский и город Киммерион, покрытый облаками и туманом:
ибо солнце не озаряет сей печальной страны, где беспрестанно царствует
глубокая ночь.
Николай Карамзин.
История Государства Российского.
Пушные товары, еще семга, лососина, сиг. Этими товарами тысячу лет
назад выплачивала Киммерия дань Великому Новгороду, а тот переправлял товары
в Киев. Это была "печорская дань": так Новгород расплачивался с великим
князем за право владения землями Печоры и теми, что дальше к востоку. А к
востоку от Печоры лежала Киммерия; к новгородским владениям она не
относилась, но киммерийские князья Миноевичи предпочитали не воевать со
свирепым соседом, дешевле было выложить кое-какую необременительную дань. С
востока Киммерию надежно защищал Уральский хребет, на юге агонизировала в
усобицах Угрская Биармия, к северу лежало ледовитое море. Владения Киммерии
до него не простирались, но, видимо, какие-то древние предки киммерийцев у
какого-то моря жили. В разговорном даже языке сохранилось слово, которым эти
пространства соленой воды обозначались. Звучало красиво - "таласса".
Пушные товары, еще семга, лососина, сиг. Торговец-офеня мог и теперь
загрузить оба заплечных мешка этими товарами. Не оскудели ни леса Киммерии,
ни полноводный Рифей, - но стало это невыгодно. Нынче поставляла Киммерия
всему крещеному и некрещеному миру один-единственный товар. Постороннему
глазу он мог показаться хитрой переделкой богородской игрушки, прикрепленной
к плоской тарелке, но посвященные в тайну звали его старинным, нежным
русским словом "молясина". Только киммерийские мастера владели тайной - как
по-настоящему благолепно, душевно, притом прочно сработать настоящую
молясину. На любой толк. Деревянную, костяную, золотую, бронзовую,
перелетную, говорящую. Поэтому оба мешка человека, притворившегося офеней,
были набиты аккуратно завернутыми в оленью замшу молясинами. Самыми
разнообразными, как у настоящего офени-расторгуевца, такого, которому в
любой избе дверь отворят, не обидят, пригреют, последним куском поделятся,
переночевать пустят. Потому как обидеть офеню с молясинами издревле
считалось на Руси тягчайшим грехом, куда хуже, чем церковь ограбить.
Веденей в последний раз оглянулся через реку на родной город - стоящий
средь полноводного Рифея на сорока островах Киммерион. Потом размашисто, на
офенский манер перекрестился двойным крестом: сверху вниз, снизу вверх,
слева направо, справа налево. Потом нахлобучил шапку и побрел от склизкого
берега на запад. Болотные сапоги тонули в трясине почти по колено, но путник
не опасался, каждый киммериец с детства знает, что под Змеиной Грязью лежит
слой вечной мерзлоты. Всей-то глубины здесь в весеннюю оттепель менее
аршина. Да и вообще на этот левый. Низкий берег Рифея редко кто забирается,
ведет вдоль него неприятная Свилеватая Тропка, природная граница Киммерии.
Впрочем, хорошо в этих местах клюкву брать, она тут чуть не круглый год,
разновидная, - а наилучшая идет для теремного квасу. Для того, которым в
горячих термах на каменку плеснуть хорошо.
Вспомнив родные киммерийские термы, Веденей вздохнул и потянулся за
термосом. Предмет сей, в глубокой древности изобретенный на Рифее, был
громоздок, но на первую неделю пути необходим. Киммерийский термос являл
собою полый мамонтовый бивень с откачанным из него воздухом. Внутрь
помещался извилистый, специально по форме бивня выдутый сосуд. В сосуд
заливался горячий квас-теремн



Содержание раздела